История с Долиной выбила из колеи — потом стало ясно, кого на самом деле хотелось наказать

Кирилл, 38 лет, менеджер по продажам из Подмосковья, не считал себя человеком, который следит за новостями шоу-бизнеса. Он редко открывал Telegram-каналы, предпочитал спорт и подкасты о финансах. Но в тот вечер все было иначе.
Прокручивая ленту, он наткнулся на заголовок: "Лариса Долина подала в суд". Казалось бы, очередной инфоповод, но что-то зацепило. Через несколько минут он уже углубился в комментарии, потом в обсуждения, потом — в мемы и видеоразборы.

К полуночи Кирилл поймал себя на том, что спорит с незнакомыми людьми, пытаясь доказать, что "так поступать несправедливо". Сердце билось чаще, пальцы дрожали от раздражения.

"Почему одним можно всё, а другим — ничего?", — ворчал он, закрывая ноутбук.

Его жена Анна с улыбкой наблюдала: "Кирилл, ты же даже не знаешь лично этих людей. Зачем тебе так переживать?".

Он не мог ответить. Внутри всё кипело, будто речь шла не о чужом конфликте, а о его собственной жизни.

Когда личный опыт накладывается на чужие истории

Уже утром, обсуждая ситуацию с коллегами, Кирилл понял, что не он один втянулся. В офисе, в маршрутке, на форумах — все спорили. Казалось, страна на время превратилась в одно большое ток-шоу. Кто-то говорил, что справедливость восторжествует, кто-то — что "всё куплено". В этой коллективной эмоциональности Кирилл ощущал странное облегчение: он не один, кому больно.

Но позже он заметил, что раздражение не уходит. Напротив, растет. В каждом разговоре о несправедливости — даже в очереди в аптеке — он будто слышал эхо своего детства.

Когда-то, в девятом классе, он участвовал в олимпиаде. Учительница пообещала премировать лучших, но похвалила сына директора. Тогда Кирилл впервые ощутил, как несправедливость может буквально "выбить почву из-под ног". С тех пор, всякий раз сталкиваясь с нечестностью, он внутренне сжимался, как тогда, у школьной доски.

История с Долиной стала просто новой формой старого сценария.

Почему вера в справедливость так глубоко вшита в нас

Психологи называют это когнитивным искажением — верой в справедливый мир. Эта вера не случайна. Она закладывается в детстве и помогает выжить в хаотичном, непредсказуемом мире. Если ребенок убежден, что "хорошие поступки вознаграждаются, а плохие наказываются", ему легче адаптироваться.

Но с возрастом вера в универсальную справедливость становится источником боли. Мир не всегда вознаграждает, и не всегда наказывает. И когда этот "внутренний контракт" нарушается, взрослый человек чувствует фрустрацию и бессилие.

Иллюзия справедливого мира как форма защиты

"Вера в справедливый мир — это форма психологической защиты, которая помогает ребенку выжить, но мешает взрослому быть устойчивым", — пояснила психолог, гештальт-терапевт и РПП-специалист Елена Гуревич.

По словам эксперта, если ребенок часто сталкивается с непредсказуемостью — например, когда родители срывают обещания или наказывают без объяснений, — он вырастает с нарушенным чувством доверия.

"Такие люди особенно чувствительны к несправедливости. Любая похожая ситуация вызывает в них эмоциональный отклик: злость, тревогу, обиду. Взрослый ум может понимать, что это просто новость, но внутренний ребенок реагирует по-другому — как будто его снова обманули", — добавила Гуревич.

Психолог отмечает, что это не слабость, а сигнал. Важно не ругать себя за эмоции, а заметить: где во мне сейчас говорит тот самый ребёнок, который когда-то поверил, что мир должен быть честным?

Массовая фрустрация: когда общество злится как один человек

Общественные всплески эмоций — не редкость, но сила реакции на "дело Долиной" удивила даже специалистов.

Психолог, консультант и обозреватель Дмитрий Латышев считает, что подобные волны — не просто коллективный хейт, а проявление глубинного процесса взросления общества.

"Мы видим, как коллективное сознание проживает ту же динамику, что отдельная личность. Сначала шок, потом злость, потом — рационализация. Это путь от детской веры в справедливость к осознанию: мир сложен, но это не делает его плохим", — сказал Латышев.

Он отмечает, что стадия гнева неизбежна.

"Гнев — это энергия. Если она направлена не в разрушение, а в действие — например, в гражданскую активность или волонтерство, — общество начинает расти. Но пока эмоции бьют по клавиатуре, мы просто проживаем общий стресс", — подытожил Латышев.

По словам эксперта, такие кейсы полезны, потому что они вскрывают старые травмы и заставляют переосмыслить: почему нас до сих пор так волнует чужая история?

Что значит быть эмоционально взрослым

Психолог и обозреватель Виктория Артемьева добавляет, что вера в справедливый мир не должна исчезать полностью.

"Это внутренний ориентир, без которого невозможно сохранять надежду. Но важно различать — где справедливость как ценность, а где — как ожидание, что мир обязан подчиняться нашим правилам", — считает Артемьева.

По её словам, эмоциональная зрелость начинается тогда, когда человек способен принять несовершенство реальности, не впадая в апатию и не обвиняя всех вокруг.

"Принятие — это не безразличие. Это понимание, что я могу влиять только на часть происходящего, и именно туда стоит направлять усилия", — пояснила она.

Виктория добавляет, что у эмоционально зрелых людей есть ключевой навык — саморегуляция. Они умеют замечать всплеск раздражения и не превращать его в разрушительный поток.

"Если вы чувствуете несправедливость — попробуйте не реагировать сразу. Подышите, осознайте, что именно задело. Часто за возмущением скрыта старая боль — не признали, не услышали, обошли", — сказала психолог.

Как отпустить идею справедливого мира

После нескольких дней "онлайн-боёв" Кирилл решил отписаться от новостных каналов. Он заметил: чем больше читает, тем меньше сил. Он попробовал заменить привычку читать комментарии на вечерние прогулки.

Сначала это казалось странным, почти как отказ от любимого ритуала. Но через неделю он поймал себя на том, что дышит спокойнее.

В какой-то момент он осознал: дело не в певице, не в суде, не в законах — дело в том, что ему самому трудно признать: мир не обязан быть справедливым, чтобы оставаться хорошим.

Теперь, когда друзья начинают новые обсуждения "громких дел", Кирилл слушает, улыбается и молчит. Он больше не злится. Просто знает: справедливость не там, где её выдают за общественный продукт, а там, где человек сам выбирает честность — в своих поступках, в работе, в отношениях.

От гнева к принятию

Эмоциональное взросление общества — процесс долгий и неоднородный. Пока одни всё ещё ищут "виновных" и требуют "справедливости", другие учатся принимать несовершенство мира и опираться на себя.

Как сказал Дмитрий Латышев, "мы постепенно выходим из детского состояния, где кто-то "должен прийти и всё исправить”". А по мнению Виктории Артемьевой, "только через принятие появляется настоящая сила".

Кирилл, кажется, уже прошёл этот путь. Он понял, что взрослость — это не цинизм, а способность оставаться спокойным, даже когда мир ведёт себя несправедливо.